Карамазовы и Бесы Достоевского — любовь и порок, доведённые до абсолюта

«Братья Карамазовы» – главный роман о всей нашей российской действительности, загадочной русской душе, о безудержности русской натуры, о жертвенности и слабости, об умении возрождаться из ничего, об умении прощать самих себя. Роман — Библия, роман — Евангелие.

Не люблю банальностей, но если хочешь понять «загадочный русский душа», прочитай Карамазовых. Но когда за дело берётся Богомолов, трагедия всегда приобретает настолько сложный характер, что смотреть и понимать текст можно на самых разных уровнях в зависимости от собственного интеллекта.

Я говорила, я цинична. Богомолов вообще из тех режиссеров, которые не стесняются показать зрителю нечистоты. На вопли зрителей о том, что они предпочли бы розы, а не авно, он спокойно отвечает, что вовсе не против роз, но сначала надо бы не ведром нечистоты прикрывать, а вычистить их.

В себе, прежде всего. Кто-то видит только визуальный ряд, кого-то восхищают богомоловские визуализации — его спектакли не просто красивы, они в буквальной степени отражают действительность за окном.Богомолов – философ и романтик, он всегда показывает нам, что выход есть, иногда в совершенно неожиданных вещах, но чаще всего главная ремарка его спектаклей – миром правит дракон, а должна любовь. Банально и сентиментально, согласна.

Богомолов – это всегда по-новому, это всегда приглашение для зрителя взять зеркало и смотреться в него весь спектакль, Богомолов – это всегда правдиво. Богомолов масштабно исследует «русский мир» и «загадочную русскую душу», и делает это так, что каждый зритель нет-нет, да и узнаёт себя. Алешенька Карамазов в понимании режиссёра – то, чего не хватает миру – просто бескорыстная любовь. Так, только он признаёт превосходство Грушеньки над собой, потому что она назвала его братом, проявила искренность.

Иван Карамазов — типичный «русский мальчик за рубежом», распекающий страну и людей почем свет стоит, и палец о палец не ударивший для изменения ситуации. Дмитрий, почитатель Грушеньки, любить не умеет вообще, и в этом его трагедия.Скотское ТВ взахлёб вещает о том, что «старец Зосима» после смерти через три часа «завонял», хотя сами же называли его при жизни святым.

Мир — сборище порока, даже черт на фоне господ Ивана и Мити выглядит как-то мило. Алёша сам не в состоянии решить проблемы мира, автор четко говорит: Господь не поможет тем, кто его не слышит в главном и не принимает любовь.

Да, Богомолов романтик. И вот интересно мне: судя по тому, сколько людей не воспринимает его творчество, вот эти же люди не понимают положения вещей в современном обществе. Хочется выделить и еще один слой и смысл: Грушенька все ждёт и ждёт своего польского офицера, а счастье – вот оно, совсем близко, только руку протяни. Но не умеем мы этого, мир вымышленный часто важнее для нас мира реального. А вот Алёша, в отличие от вечной мечтательницы и от этого несчастной Грушеньки, берет своё счастье, как умеет: исполняя завет покойного старца, женится на девушке-инвалиде, чем делает счастливыми и ее, и себя. Богомолов говорит нам: да не бойтесь вы своего счастья, просто возьмите его!

Для многих это оказывается невозможным, сложным и невыполнимым, как для того же Дмитрия, да и Ивана. Главный тезис – о людях и слепцах, о возможности решительных действий по недопущению возрождения дракона, о то, что зло порождает только зло, а миром правит любовь.

Второй знаковый для всей русской культуры роман Достоевского «Бесы» – это история про тех, кто по-настоящему на темной стороне, про цинизм, каким он может быть, если в него заиграться, про ложь «ради общего блага», про подлость и мстительность, про свободу от своих предрассудков в плохом и хорошем смысле, про то, что «истинная свобода заключается в осознанной необходимости», про особый русский путь (вернее, его отсутствие). Про радикализм. Про соблазн и порочность человека без любви. Про то, что без любви и веры нет человека, а есть лишь Бес. Про привлекательность порока.

Каким образом решает эти и другие намеченные Достоевским проблемы Богомолов? Ставрогина, красавца и искусителя в первоисточнике, играет женщина — Александра Ребенок. Холодная блондинка с алыми губами с вечно блуждающей брезгливой улыбкой, в чёрном кожаном пальто в пол, чулках и на шпильках, точно вписалась в образ бесполого циничного, красивого и бесконечно харизматичного Беса. Монолог Ставрогина и Шатова — блестяще сделанный эпизод, из которого очевидно, что цинизм, светское, такое особое, «липкое» в хорошем смысле слова очарование и расчёт всегда выигрывают перед искренностью.Главный Бес прекрасен и привлекателен внешне, каким и должен быть согласно Ветхому завету. Народом правит и всегда будет править тот, у кого есть сила, власть и ресурс.

Блестящий монолог Беса Верховенского и его вопрос к зрителям: а вы донесли бы, если б знали что некто из вашей группы должен умереть мучительно и воскреснуть, и спасти мир? Донесли бы? Эта тема продолжается в его же монологе о слезинке ребёнка, которая одна стоит страданий всего мира. Не должно быть этой слезинки, и оправданий ей нет.В этом же акте Бес Ставрогин продолжает исследовать тему предательства, насилия духовного и физического, проведя ночь с Лизой, не любя ее, зная, что в эти минуты убивают его жену и ее отца с его, Ставрогина, молчаливого согласия. А на что вы готовы ради счастья, спрашивает автор? И отвечает: если вам скажут, что вы счастливы, вы, именно вы в это и поверите. А нет разве?Восхитительная философская сатира, такая же аристократично выверенная и липко-прекрасная, развратная интеллектуально, как Ставрогин.

Такая привлекательная для избирателей. Богомолов остается верен себе: он исследует людей, общество и их мотивации. Богомолов романтик, какого я наблюдала в Карамазовых, уступил место Богомолову умному, расчётливому и ироничному цинику.

Да, он откровенно смеётся над обществом большинства, каким бы это большинство не было. Миром правит красота, разврат и цинизм — то есть Бесы, и публика этому рада. Вот такие они, Бесы Богомолова. Бесы эти — публика, народ, а вовсе не Ставрогин с Верховенским.

Этот спектакль можно смотреть ещё и ещё, хотя бы для того, чтобы понаблюдать за монологом Беса Ставрогина (внешне — прекрасной женщины, настоящего демона — суккуба), рассказывающего, как именно он растлил девочку в Петербурге, и что ему было бы намного легче, если бы хоть кто-то его простил. Этот монолог, собственно, стирает грань между Бесами и не-Бесами. И да, слушать его – совершенно развратное удовольствие.

Автор: Ирина Зуй, известный московский адвокат, а также театрал и знаток как драматического, так и музыкального театра.