Интервью с директором музея железных дорог России
Музей за Балтийским вокзалом открылся чуть более двух лет назад. И очень скоро получил неофициальный статус «Железнодорожного Эрмитажа». И не зря: впервые перед нами во всем блеске предстала непростая, полная энергии и драматизма история покорения времени и пространства. О том, что значит железная дорога для нашей страны, и почему так важно сохранять старинные локомотивы, мы беседовали с Владимиром Одинцовым, директором музея железных дорог России.
— Владимир Алексеевич, для любителей ретро-техники ваш музей – настоящий Клондайк. Как вы думаете, чем обусловлен нынешний бум интереса к старинным механизмам?
— Люди всегда интересовались стариной, и во все времена были исследователи, готовые посвятить жизнь поискам исторических артефактов – особенно каких-либо устройств, приборов, приспособлений. Ведь пытливый ум всегда интересуется тем, как устроены вещи. Хотя бы для того, чтобы найти в них некую «изюминку» для собственных изобретений. Но если техника древности до нас не дошла, то старинных локомотивов и вагонов сохранилось достаточно много. В нашем музее их можно увидеть и изучить. В этом отношении технический музей предоставляет безбрежное море возможностей.
— Владимир Алексеевич, что такое технический музей, и каково его место в культурном поле?
— Любой технический музей — это, прежде всего, комплекс, где идеи, двигавшие вперед цивилизацию, воплощены в устройства и механизмы. Появление железных дорог дало огромный импульс всем странам, а уж России – в особенности. Ведь именно с железных дорог началось техническое перевооружение России. Это был настоящий переворот, затрагивающий все сферы жизни, включая экономику и культуру. А точкой отсчета стало открытие первой железной дороги в 1837 году от Петербурга до Царского Села. Затем и между столицами была построена самая протяженная в Европе двухпутная линия. Активное же развитие началось с 1860-х годов.
— Как появление железных дорог повлияло на общество? И, в свою очередь, как общество повлияло на развитие железных дорог?
— Железные дороги полностью изменили общественное сознание во всех странах. Россия, конечно, не стала исключением. Открылись перспективы и для роста экономики в целом, и для личных деловых связей. Жизнь обрела совсем иные темпы, она ускорилась. Мир стал более познаваем, пространство как бы сжалось благодаря новым скоростям. Появились новые профессии, целые отрасли знаний. Этот период без всякой натяжки можно сравнить с Петровской эпохой. Тем более что Николай I, в царствование которого в России стали внедряться железные дороги, считал себя продолжателем дела, начатого Петром Великим. Сами железные дороги были продуктом своего времени, и они отвечали на запросы общества. Не стоит забывать, что железная дорога – это еще и военный стратегический объект. Чтобы успешно вести войну, нужно было иметь развитую железнодорожную сеть. Попробуйте перебросить большие силы на лошадях в короткий срок! Это просто нереально. Ту же Транссибирскую магистраль строили, имея в виду возможную русско-японскую войну.
— Как формировалась экспозиция музея, по какому принципу отбирались экспонаты?
— Формирование экспозиции началось больше сорока лет назад, когда был создан паровозный музей на Октябрьской железной дороге. Его отцом-основателем стал Владимир Васильевич Чубаров, работавший начальником дороги в 1970-х годах. Именно при нем начался сбор натурной техники на Октябрьской железной дороге. Позднее, в 1990-1991 годах, сотрудники музея приступили к приобретению подвижного состава со всего Советского Союза. На станции Шушары было построено шесть путей, и сюда привозили локомотивы и вагоны из Прибалтики, с Урала и Дальнего Востока. Появились и зарубежные экспонаты, в частности, паровоз из Финляндии. За это время на Октябрьской дороге было собрано очень много образцов железнодорожной техники. Паровозы, тепловозы, электровозы, вагоны различного типа. На базе этой коллекции затем была создана экспозиция на путях Варшавского вокзала. А в 2015 году началось проектирование Музея, в котором мы с вами находимся. Сюда попали редкие образцы техники, многие из которых сохранились в единственном экземпляре. Как, например, служебный вагон Китайско-Восточной железной дороги постройки 1902-1904 годов. Их и было-то построено всего четыре, и редкая удача, что остался хотя бы один. Или С.68 – очень распространенная в свое время серия паровоза, на таких машинах советское правительство во главе с В.И.Лениным переезжало из Петрограда в Москву в 1918 году. Когда-то они производились в больших количествах – паровозов серии С было выпущено 678 штук! А теперь на весь мир – один образец, и он находится у нас. В этом и заключается главный принцип подбора коллекции: экспонировать прежде всего редкие и уникальные машины. Многое из того, что выставлено в музее железных дорог России, вы больше нигде не увидите.
— Вы смотрели в сторону мировых музеев, пригодился ли вам опыт зарубежных коллег?
— Конечно же, мы внимательно изучили мировой опыт. Наши проектировщики объехали практически все крупнейшие музеи Европы. Были в знаменитом железнодорожном музее в Йорке, в Англии. Ездили и во Францию, и в Финляндию. Постарались взять от них все лучшее – и привнести свое. Это видно и в самой архитектуре музея: исторические стены здесь соседствуют с новым зданием из стекла и бетона, дизайн которого отражает современные европейские тенденции. Это своего рода стилизованное депо, с поворотным кругом и рельсами, с большими панорамными окнами от пола до потолка.
— Есть ли какие-то особенности у петербургского музея по сравнению с музеями в других странах? Можно ли сказать, что экспозиция или какая-либо ее часть отражает национальную идентичность?
— Здесь все – от экспонатов до мультимедиа-инсталляций и предметов декора – говорит о национальной идентичности. В первую очередь, это, конечно, локомотивы, которые в разное время водили поезда по железным дорогам России. Или панорамная картина Павла Яковлевича Пясецкого «Великий Сибирский Путь», представленная в виде 3D инсталляции – она проецируется на экраны в зале «Стрелки времени». Оригинал картины хранится в запасниках Эрмитажа и недоступен для посетителей. Представьте себе: непрерывная картина-лента длиной 942 метра, изображающая строительство Транссибирской магистрали, от Самары до Владивостока. А у нас ее можно рассмотреть во всех деталях. Это не просто произведение искусства, но бесценный документ эпохи. Когда к нам приезжали коллеги из Йорского музея, они прямо-таки загорелись желанием выставить у себя такую же инсталляцию.
— Наверное, к отличительным особенностям музея можно отнести и гигантские подстаканники, которые стоят в фойе и залах музея? Кстати, как они здесь появились?
— Эти подстаканники были изготовлены к Чемпионату мира по футболу 2018 года. Они находились на вокзалах городов, где проходили матчи. А когда мундиаль закончился, мы забрали их себе – они отлично вписались в интерьер музея и сразу же стали пользоваться любовью посетителей.
— В музее человек оказывается в особом пространстве, где его окружают лучшие образцы творческой мысли, духовности, мастерства. Из музея человек выходит обновленным, в нем неизменно происходят какие-то изменения. На ваш взгляд, что меняется в человеке после посещения технического музея? Что он может понять здесь о себе и о мире?
— Попадая в технический музей, человек получает огромное количество знаний. Это не просто история появления новых, все более сложных механизмов. Это история о том, как человек нашел способ обуздать силы природы и поставить их себе на службу. В буквальном смысле рассказ о способах преобразования мира. У нас можно увидеть даже модель паровой машины античного изобретателя Герона Александрийского. В нашем музее вы видите всю цепочку развития техники, ощущаете, как постепенно человечеству покорялось пространство и время. Посетитель нашего музея – не обычный наблюдатель, он погружается в саму историю. Ведь и здание депо, на основе которого был создан музей, историческое – его возвели в 1857 году. Уже 160 лет назад здесь гудели паровозы. В зале «Стрелки времени» находился поворотный круг, паровозы в стойлах ожидали своей очереди на выезд. Прямо здесь работали машинисты, кочегары, люди, которые разворачивали круг вручную. Все это создает особую ауру.
— Существует выражение: «романтика железных дорог». И у каждой эпохи она была своя. В начале паровозной эры за этим стояло удивление перед чудом технического прогресса. На смену пришла революционная романтика создания нового мира. Эпоха БАМа звала молодежь на комсомольские стройки. А какова эта романтика сейчас?
— Я думаю, это романтика скорости и расстояния. Появились высокоскоростные поезда – «Сапсан», «Аллегро», развивающие скорость больше двухсот километров в час. Ведь скорость захватывает – как писал Гоголь, «какой же русский не любит быстрой езды»? В этом есть еще и некое щегольство – проехаться в современном, суперкомфортабельном и супербыстром поезде от одной столицы до другой. И на имидже отечественной железной дороги появление таких поездов отразилось самым благоприятным образом. На них с удовольствием ездят как россияне, так и иностранцы. Есть и классические дальние маршруты, которые стали популярны именно благодаря своей протяженности. Например, поезд Москва-Владивосток. Он идет шесть суток, и за это время можно увидеть всю Россию. Это невероятное ощущение: наблюдать смену ландшафтов и климатических зон, вбирать в себя всю красоту российской природы. Невозможно передать то чувство, которое наполняет тебя, когда поезд идет по берегу Байкала, а ты из окна вагона видишь эти заповедные места.
— Наверное, именно это чувство и вдохновляло художников, писателей и поэтов, которые в своем творчестве обращались к теме железных дорог…
— Совершенно верно! Искусство и железные дороги всегда были связаны самым тесным образом. И когда в 1830-х годах еще только обсуждался вопрос «нужны ли России железные дороги?» – самое активное участие в нем принимали деятели искусства. Сторонником железной дороги был Александр Сергеевич Пушкин – это мы знаем из его переписки с Одоевским. Железная дорога давно уже стала частью культуры, и мы стараемся подчеркнуть это с помощью мероприятий, не связанных напрямую с профилем музея. У нас проходят концерты джазовой и классической музыки, выставки фотографий и живописи. В интерьерах нашего музея они получают новое, неожиданное прочтение. Мы стараемся делать все, чтобы экспозиция была интересна людям с самыми разными интеллектуальными и духовными потребностями. Сюда приходят не только любители железных дорог, но и те, для кого по своему смысловому наполнению поход в железнодорожный музей – это такое же событие, как поход, скажем, в Эрмитаж. Для нас важно, чтобы каждый посетитель нашел среди музейных предметов и мультимедийных инсталляций вещи и образы, созвучные его душевному настроению, его мыслям и интересам. В этом помогают и новые технологии. На интерактивных экранах вы можете увидеть, например, сюжет из жизни переселенцев, или же понаблюдать за работой дежурного по станции.
— Что касается посетителей… Вы, как директор крупнейшего в Европе железнодорожного музея, смотрите на все происходящие в нем процессы глазами топ-менеджера. А удается ли вам взглянуть на музей глазами посетителя? И нужен ли директору такой взгляд?
— Безусловно, нужен, и время от времени я прихожу в музейные залы, чтобы побеседовать с людьми. Книга отзывов, форма обратной связи на сайте музея – мои рабочие инструменты. Ценнее всего, конечно, критика, потому что она показывает, что нужно улучшить. Например, совсем недавно мы столкнулись с проблемой того, что в дни аншлагов гардероб не справляется со своими функциями. Очень приземленная, практическая деталь – но ведь такие мелочи напрямую влияют на то, как ощущает себя человек в музее, комфортно ли ему.
— Пожелания посетителей, как правило, указывают на краткосрочные задачи. А что касается долгосрочных перспектив, можете ли вы назвать три основных направления развития музея?
— Прежде всего, это поиск и восстановление исторической техники, самых редких ее образцов. Ведь наш музей – это место, куда посетители возвращаются вновь и вновь, и, конечно же, хотят увидеть что-то новое. Поэтому экспозиция будет обновляться. Вот совсем скоро начнется реставрация итальянского электровоза В №12, долгое время работавшего на Магнитогорском металлургическом комбинате, так что будет новый повод порадовать любителей. К 75-летию Победы мы представим еще один исторический экспонат: вагон-аптека-перевязочная военно-санитарного поезда образца 1941 года. Второе направление – дальнейшее развитие мультимедиа-технологий, появление новых интерактивных объектов. Ну, а третье – профориентация, работа с молодым поколением. Это одно из главных направлений, поскольку наш музей имеет еще и образовательную функцию. Сюда приходят дети из учебного центра Детской железной дороги, студенты ПГУПСа. Они не только изучают экспонаты, но и помогают сотрудникам музея. Это новая смена, наше будущее, поэтому работа с молодежью в приоритете.
— Какое место занимает музей в судьбах сотрудников и в вашей личной судьбе?
— Я думаю, для каждого сотрудника музей – это сама жизнь. Ведь и те, кто стоял у его истоков, и те, кто пришел недавно, не представляют себя без железной дороги. Случайных людей здесь нет, в команду музея попадают фанаты своего дела. Все мы объединены общим желанием: сделать наш музей лучшим в мире техническим музеем, настоящим железнодорожным Эрмитажем.
Беседовала Ольга Лоза