Мытищинский театр драмы и комедии «ФЭСТ», известный своим новаторским подходом к детским спектаклям, представил новую премьеру «Царевна-лягушка».
Идея осовременивать детские сказки не нова и уже довольно давно считается театральным мейнстримом. Вопрос лишь в степени цифровизации. Не технической, а именно контентной. Режиссер и художественный руководитель театра, заслуженный артист России Игорь Шаповалов и не скрывал, что «Царевна-лягушка» — это спектакль для детей уже относительно взрослых. Технологическое взросление у современного ребенка начинается уже лет в 8-10, а после 10-12 уже начинается уже и неизбежная политизация сознания. Поэтому аудитория «Царевны-лягушки» — это как раз 8-12 лет, то есть переход от кукольного периода к подростковому, хотя в зале были и ребятишки поменьше.
Реакция детской части зала вполне могла дать ответ на вопрос, какие нюансы жизни взрослых им понятны, а какие еще не очень. Например, волшебный рупор, представлявший собой мобильный телефон с искусственным интеллектом, или некое подобие всевидящего Ока Мордора, детям определенно понравился. Хотя они и не могли понять, каким образом «телефон» способен определить, врет собеседник, или нет. Коррупционную составляющую, которую олицетворял приближенный царя Ерошка – эклектический образ высокопоставленного чиновника пополам с начинающим олигархом, маленькие зрители воспринимали на уровне подсознательных воспоминаний. Слышали что-то очень похожее на кухне, или видели, хоть и под другим соусом по телевизору. Образы попроще вроде голубя по кличке «эсэмэска» и вовсе вызывали у них бурю восторга.
А вот сатирический образ музыкального конкурса «Ведьмовидение», где собирались выступить Кощей Бессмертный дуэтом с Бабой Ягой, c первого раза практически никаких эмоций не вызвал. Детская память сильная, но недолгая. Ажиотажа вокруг «Евровидения» давно не наблюдалось, последний конкурс прошел полгода назад, и ассоциативный ряд не сработал. Хотя, будь премьера «Царевны-Лягушки» весной, эффект был бы наверняка ярче. Тем более, что Кощей в образе солиста какой-нибудь «Сепультуры», или «Слэйера» начала девяностых выглядел бесподобно. Во всяком, случае, еще никогда не приходилось видеть на спектаклях, чтобы детский зал поощрял злодея, скандируя «Кощей, Кощей!»
Музыкальные решения «Царевны-лягушки», особенно во второй части спектакля, вообще отличались смелой оригинальностью, драматичные рэп-баттлы сменялись зажигательным рок-н-роллом и помогали аудитории заново поймать концентрацию, которая неизбежно улетучивалась после первого получаса просмотра. По этой же причине, политика из спектакля ушла вместе с «арестом» Ерошки. Динамика постановки уже могла держать зрителя и без чрезмерного ухода во взрослую реальность.
«Детские постановки должны сочетать в себе как элементы развлечения, так и воспитания, — отметил Игорь Шаповалов. — Не нужно отрицать современные цифровые технологии, которые во многих семьях уже давно замещают функции и папы, и мамы, и няни-воспитателя. Нужно лишь более органично интегрировать их в окружающий мир ребенка, чтобы они не заслоняли собой те правильные, позитивные ценности, которые передавались из поколения в поколения, в том числе с помощью русских народных сказок. Мы допускаем, что какие-то образы, или шутки могут быть непонятны ребенку. Но зато они могут вызвать положительные эмоции у его родителей, от которых тоже во многом зависит, пойти ли с ребенком в театр в следующий раз».
Несмотря на обилие сценических элементов современной реальности, фабула детских сказок практически всегда остается неизменной, а счастливый финал по-прежнему считается залогом детской веры в добро. «Царевна-лягушка» не стала исключением. Все, кому было положено, поженились, и даже Кощей с Бабой Ягой решили снова образовать союз, хотя бы музыкальный и вновь попытать счастья на «Ведьмовидении». Думается, что этот образ все-таки еще сыграет поближе к очередному финалу этого европейского певческого смотра порой весьма сомнительных талантов, на которых, увы, зачастую растут наши дети.
«Мы старались так сформировать систему образов в спектакле, чтобы в нём не было плохих персонажей. Даже Кощей и Баба Яга злодеи только по названию, а по сути, они обычные персонажи, способные переживать, сочувствовать и даже любить. Это тоже перекликается с взрослой жизнью. Зачастую нам просто навязывают отношения к кому-то, как к плохим людям или народам, а на поверку это не так, — говорит Игорь Шаповалов. — Просто, быть может, мы их недопонимаем, или просто мало знаем. Мы позиционируем наш театр как семейный. Стараемся ставить спектакль таким образом, чтобы они были интересны нескольким поколениям. Пытаемся найти точку соприкосновения их интересов. Чтобы им было, что обсудить после спектакля и, тем самым, лучше понять друг друга.
В спектаклях для детей мы обязательно включаем фрагменты или шутки более ориентированные на взрослых, а во «взрослых» спектаклях пытаемся добиться понимания проблем и конфликтов, скажем, подростковой аудитории. Во-первых, такая позиция помогает нашим зрителям в решении проблем «Отцов и детей», а во-вторых, таким образом, мы готовим свою будущую зрительскую аудиторию. Они ходят на детские спектакли с родителями и им нравится. Они привыкают к тому, что у нас им хорошо, и они видят, что хорошо и взрослым. Поэтому, когда они вырастают, они продолжают ходить на наши спектакли. Сейчас мы с удовольствием наблюдаем ситуацию, когда мамы и папы, которые детьми ходили на наши спектакли, теперь приводят своих детей и нам очень хочется надеяться, что они тоже поведут своих детей, когда станут взрослыми».